Ведь мы ребята 70-ой широты…
«Как это, Иван Иваныч, здесь управляетесь? Все эти технологии, программы, компьютеры, черт ногу сломает?! Да чего там, телефон я освоил полностью.»
Вчера на YouTube увидел вот такое: «Золотые шлягеры СССР – 60-е.» Давай-ка, думаю, посмотрю. Записи из концертов, «Голубого огонька» и там: Пьеха, Кристалинская, Хиль, Бейбутов, Великанова, Кобзон, ну, и так далее. Честно, без кривляния, ничего не шевельнулось в душе, не вспыхнуло нечто в слезливом тумане из прошлого, сонно глазел на экран, почему? – не знаю. Думал: «выгорел, ты, старичок, увяли чувства, засохли эмоции.»
Однако досмотрел до конца, и был вознагражден – расскажу все по порядку.
Последний эпизод чудесной силой высоких технологий перенес меня в наши дни, точную дату мне не назвали, но куда-то совсем рядом. Место, близкое сердцу всего прогрессивного человечества, – Москва, Красная площадь. Финал концерта: Дмитрий Хворостовский дуэтом с очаровательной певицей, простите, ее имя мне неизвестно, исполнили, вполне предсказуемо, незабвенные «Подмосковные вечера».
Спору нет, чудесная мелодия, но в 60-е они всем поднадоели – днем, ночью, на рассвете, при закате в эфире стоял вечер. Может быть это очень раннее, пожалуй даже преждевременное, неосознанное чувство , что уходит день марксовой ахинеи в исполнении Политбюро и его Генерального секретаря.
Что ж публика, как приняла она песню про «высказать и не высказать», “движется и не движется»? Публика была почтенного возраста, и, казалось бы под навалившейся с годами солидностью, должна бы похлопать в ладоши, одобрительно покивать сединами – выразить удовольствие и одобрение.
Нет мудрый знаток человеческих душ, нет! Вот что увидел умник: воздев сцепленные руки ввысь, самозабвенно раскачиваясь, со светло веселыми лицами, увлечено распевали бабушки: «Не забудь и ты…».
Вот в чем штука – вспомни, подруга, молодость, беспечную беззаботную молодость, когда все трын-трава, когда «не боись, пробьемся!» Забылись коммунальные квартиры, зарплаты, как бы дожить бы, пустые магазины, бесконечные очереди, рок, означающий аморальность, и еще много чего, а в душе запела забурлила молодость. .
Тут мой умник встрепенулся, говорит: «Да, да, все дело в том, что человек живет своей молодостью. Под знанием, опытом остается то, чем набил он голову к годам двадцати. Ничего плохого – как с этими бабушками тут нет, плохо, если старики нынешнюю молодость заменяют своей давней.»
Не совсем так, и даже совсем не так. В голову набитое вываливается, заменяется, бывает башка просто пустой остается. Но то, что в сердце запало, то навечно. Очень умные люди не как не могут поверить верховенству сердца над головой – солидно твердо непререкаемо утверждают: «разум, логика, прагматизм, расчет». Разум высшее божество, есть божество, есть вера, а вера есть нечто не требующее доказательств. Так-то, мой мудрец, видишь все начинается с чувства, идет от души, от сердца.
Парни, полыхая отвагой распевали вместе с радио, «жила бы страна родная, и нету других забот», они не задумывались, их увлекал, задирал боевой четкий ритм. Слова, оно конечно, но так ладно стучало в груди под простую мужественную песню. Было им легко, грозно блестя глазами, побеждать неопасную опасность. И вера в «страну родную» и собственную непобедимую мощь навеки застряла под накопившемся с годами жирком.
Поют под рюмашку, что они и есть те самые «ребята 70-й широты». А другую песню, тех же «эх, бля, во жизнь была!» времен, запамятовали: «Все, что было не со мной помню…»
Ничего не поделаешь – сердцу не прикажешь – они не переменятся. Старушки на Красной площади пусть наслаждаются, мне за них радостно. Однако, по соседству с ними, за высокой красной стеной, сидят указующие как жить, а в груди у них все ликуют марши над парадами нарядных воев, печатающих шаг по гладкой брусчатке.
Плохо, ребята всех широт, плохо, ни куда такое не годится.