На сколько лет не угадал Оруэлл? От предсказанного, по западному изощренного, по восточному неумолимого, года 1984-го прошло 37 лет, но пророчество еще не сбылось. Может быть облегченно вздохнуть – мало ли фантазий о будущем рода человечьего взрастает из умных голов и пылких сердец. Однако хоть и отстает настоящее во всемирном надзоре над народонаселением недреманым оком, то в точечном следовании за личностью весьма преуспели нынешние чудотворцы от технологии. Технологии, которая бежит невесть куда, которой лишь бы бежать, да чтобы побыстрее. Не было во времена Оруэлла даже слуху ни о болтливых смартфонах, ни о бесцеремонных программах. Но, все это мелочи, детали, главное, куда идут, бегут, народы в жажде смиренно скорчится под крылом орла – двуглавого, лысого, черного, любого. И как будут использованы чудеса науки и техники, он предсказал точно.
Трезво подумать, без дыбом вставших эмоций всякие свободы: слова, собраний, совести и прочие душевные изливания много ли значат для людской массы? Для той самой бесформенной массы, ради которой поэты, философы, некоторые политики, нервные дамы, мечтательные юнцы кидаются с кулачками в драку. А масса, она, покуда есть-пить, более-менее, достаточно, поглядывает на мало понятные ей дерганья равнодушно и малость насмешливо. Пока по темечку не трахнуло то ей без разницы что там с этими гражданскими свободами, а когда трахнет, тогда поздно, тогда мирно свои права не отстоять, тогда жди круговерти крови и дури по ученому называемую «революция».
Выскочила на свет Божий каверза – программа Пегас, соглядатайка, вползающая в смартфон и передающая пославшему ее и ведущиеся разговоры, и все, что имеется в памяти телефона. Создан Пегас, вроде как, для борьбы с терроризмом и организованной преступностью. Тем не менее организация Запретные Истории (Forbitten Stories) добыв список 50 000 телефонных номеров, за которыми крылатый жеребец надзирает, установила среди абонентов политиков, журналистов, правозащитников, государственных деятелей. И «умные» китайские телевизоры вроде могут подглядывать за беспечными владельцами, почему только китайские? Это нам про них намекнули, но, если в правду уже есть телевизоры-шпионы, то и в прочих державах хитроумных мастеров хватает. Пегас этот засветился – несомненно по миру тайно скачут десятки подобных коньков..
Техническое обеспечение для орувеллова кошмара уже прибыло. Теперь дело за «Большим Братом», пришествие коего ждать недолго, – в разных землях уже горланят его предтечи. В стране, которая не знала ни царей-королей, ни диктаторов, в стране, которая гордо началась словами: «We people”, этот самый народ воспылал сыновьим чувством, к толстому старику, нагло лезущему к единовластию. Если к тому пришла исконная демократия, то, что ждать от Северной Кореи, Китая, России и прочих, где многие сотни лет людишками повелевали те, единственные непререкаемые несменяемые. Ответ на вопрос в первой строчке: ошибся лет на 50- 60. В историческом измерении еле приметная мелочь – Оруэлл в порядке, а мы, ныне существующие, возжелали быть младшими братьями-несмышленышами.
Хотя «мы» не то местоимение – я в идолопоклонники не пойду, не желаю, но мало таких, кто заботы о себе не ценят.
На сколько лет не угадал Оруэлл? От предсказанного, по западному изощренного, по восточному неумолимого, года 1984-го прошло 37 лет, но пророчество еще не сбылось. Может быть облегченно вздохнуть – мало ли фантазий о будущем рода человечьего взрастает из умных голов и пылких сердец. Однако хоть и отстает настоящее во всемирном надзоре над народонаселением недреманым оком, то в точечном следовании за личностью весьма преуспели нынешние чудотворцы от технологии. Технологии, которая бежит невесть куда, которой лишь бы бежать, да чтобы побыстрее. Не было во времена Оруэлла даже слуху ни о болтливых смартфонах, ни о бесцеремонных программах. Но, все это мелочи, детали, главное, куда идут, бегут, народы в жажде смиренно скорчится под крылом орла – двуглавого, лысого, черного, любого. И как будут использованы чудеса науки и техники, он предсказал точно.
Трезво подумать, без дыбом вставших эмоций всякие свободы: слова, собраний, совести и прочие душевные изливания много ли значат для людской массы? Для той самой бесформенной массы, ради которой поэты, философы, некоторые политики, нервные дамы, мечтательные юнцы кидаются с кулачками в драку. А масса, она, покуда есть-пить, более-менее, достаточно, поглядывает на мало понятные ей дерганья равнодушно и малость насмешливо. Пока по темечку не трахнуло то ей без разницы что там с этими гражданскими свободами, а когда трахнет, тогда поздно, тогда мирно свои права не отстоять, тогда жди круговерти крови и дури по ученому называемую «революция».
Выскочила на свет Божий каверза – программа Пегас, соглядатайка, вползающая в смартфон и передающая пославшему ее и ведущиеся разговоры, и все, что имеется в памяти телефона. Создан Пегас, вроде как, для борьбы с терроризмом и организованной преступностью. Тем не менее организация Запретные Истории (Forbitten Stories) добыв список 50 000 телефонных номеров, за которыми крылатый жеребец надзирает, установила среди абонентов политиков, журналистов, правозащитников, государственных деятелей. И «умные» китайские телевизоры вроде могут подглядывать за беспечными владельцами, почему только китайские? Это нам про них намекнули, но, если в правду уже есть телевизоры-шпионы, то и в прочих державах хитроумных мастеров хватает. Пегас этот засветился – несомненно по миру тайно скачут десятки подобных коньков..
Техническое обеспечение для орувеллова кошмара уже прибыло. Теперь дело за «Большим Братом», пришествие коего ждать недолго, – в разных землях уже горланят его предтечи. В стране, которая не знала ни царей-королей, ни диктаторов, в стране, которая гордо началась словами: «We people”, этот самый народ воспылал сыновьим чувством, к толстому старику, нагло лезущему к единовластию. Если к тому пришла исконная демократия, то, что ждать от Северной Кореи, Китая, России и прочих, где многие сотни лет людишками повелевали те, единственные непререкаемые несменяемые. Ответ на вопрос в первой строчке: ошибся лет на 50- 60. В историческом измерении еле приметная мелочь – Оруэлл в порядке, а мы, ныне существующие, возжелали быть младшими братьями-несмышленышами.
Хотя «мы» не то местоимение – я в идолопоклонники не пойду, не желаю, но мало таких, кто заботы о себе не ценят.